Смех

Его смех был глубоким, утробным, исходил из самого центра и создавал такую чистоту и подлинность атмосферы, что те, кто оказывался в этом чудодейственном поле, начинали смеяться, хохотать, сбрасывая с себя все фальшивое, наносное. Вспоминая себя, они возвращались в свое незамутненное детство. Их смех становился чистым, беспечным, искренним и заразительным. Он очищал их от страха перед жизнью, возвращая в очищенную жизненность.

Смех – это выражение человеческих чувств. И когда мы говорим о смехе осмеяния, презрения, злобы, каждый по опыту своей короткой или длинной жизни знает, как смех такого наполнения отражается в нас, как мы боимся насмешки других людей над нами. Мы чувствуем себя изгоем, и надругательство над нами смехом убивает нас, заставляя глубоко уходить в себя. И страх выражать себя, чтобы не вызвать этот отвратительный смех, парализует нас.

Непереносимость чужого смеха над нами знакома нам с детства. Детьми, объединившимися против кого-то одного, руководило желание сделать его мальчиком для битья. Что бы ни сделал ребенок, дети находили его слабым и преследовали жестоким смехом. Это была дворовая экзекуция, которую можно было впоследствии наблюдать в садике, школе. Задача такого смеха – нивелировать личность ребенка, подростка; отражать его злостным, уродливым способом, показывая его недоумком. При этом маленькие мучители ощущали свое превосходство, скрывая и растворяя свое тщедушное «я» в безнаказанности, и причастность к толпе, бессознательную избранность в ее необузданной силе. Едкий смех сверстников действовал на неустойчивую психику ребенка как серная кислота – разъедал его представление о себе, сводил на нет его попытку что-то представлять собой в глазах других. И злостный, злорадный, сардонический смех препарировал его идею о себе.

Есть выражение: поднять на смех. Любого человека, как на вилы, можно поднять на смех. Если человека поднять на вилы – будет убито его тело, если поднять на смех – будет убита его душа. Он может поверить вам и признать себя неполноценным, отвернуться от себя. И этот урон окажется неизмеримым и скажется на всей жизни человека.

Человек очень хрупок, и не только в детстве. Взрослые также трясутся от страха быть высмеянными. Для них быть высмеянными значит быть выставленными в невыгодном свете. Задача журналиста, его находка – преподнести человека так, чтобы мать родная не узнала. Этим занимается вся пресса, не только желтая. Никто не будет интересоваться позитивной статьей – там нет пищи для эго, для самооценки читателя. Размещая такие статьи, журнал загнется. Успех для СМИ будет обеспечен, если персону преподнести так, чтобы вызвать ненависть и неприязнь к ней. О самом человеке мало кто думает – он послужил пищей и наживкой для журналистов и читателей, стал героем занимательного чтива, которое потрясает воображение. Это насмешка, но насмешка, которая обрастет плотью и станет преследовать этого человека по жизни.

Благо человека голыми руками не возьмешь. Зная, что бороться с общественным словом бесполезно, это как плевать против ветра, он обратил ситуацию себе на пользу – назвал это пиаром и использовал как способ прорекламировать себя и приобрести известность.

Эмоции развития:

• Осознать свой собственный смех
• Его живость и искренность
• Вы на самом деле смеетесь?
• Или у вас конформный, услужливый смех, смех, готовый угодить, идущий на потребу?
• Смеетесь ли вы от души?
• Есть ли доброта в вашем смехе?
• Глубок ли ваш смех?
• Или он поверхностен, как и ваши слезы?
• Заходитесь ли вы от смеха или смеетесь ради приличия?
• Вы улыбчивы? Вы смешливы?
• Или ваша улыбка натянута?
• Смейтесь от души
• Отпустите себя в смехе