Человек для себя есть счастье и сокровище. И это последнее, во что он может поверить, это не приоритет его поиска. Внутреннее противоречие: становление/самосовершенствование и отвод взгляда от себя, алчное стремление перфекциониста и пропасть неуверенности. На этом фоне всё и все, «другие», выглядят прекрасно, они «умеют любить себя», «счастливы», «благополучны», «крутые»…
Что-то с нами не так? Все так с нашим «эго». Оно соткано из противоречий – это и есть борьба и единство противоположностей, на противоречии происходит становление. Становление продолжается на теме неудовлетворенности и сомнения в себе. «Минус», стремящийся стать «плюсом». В этой противоречивой растяжке зияет расщепление – бездна неудовлетворенности, в которую, что ни попадает, все в ней и исчезает.
Думаю, Ницше писал о ней: «если долго всматриваться в бездну, она начинает всматриваться в тебя». Живя с бездной и отворачиваясь от нее (на бытовом языке это «отворачиваясь от себя»), страшась встретиться с собой, потому что… Потому что не знаю, что там, потому что темно.
Эмоции мы хотим перевести и переводим на уровень знания. Мы их называем, объясняем, якобы поняли. Каждая сильная и непредсказуемая эмоция переживается нами как «на грани бездны». Используем для описания слово «снесло», удерживаем себя на краю известного, в рамках привычного. Такое внутреннее сопротивление собственной природе углубляет эту бездну, которую мы боимся.
Бездна – потому что там нет ориентиров, темно и без названий: мы себя не знаем. Вовне светло, тепло, «все видно», «все понятно», привычно, определенно. Нам нужно искать внутри, а мы ищем снаружи. Сокровища в нас, мы ищем вовне… И ругаем себя, что зависимы от других…
